Инициативы по реформированию наркополитики вызывают вопросы

Последние законодательные инициативы по реформированию наркополитики в сфере законодательства об административных правонарушениях и уголовно-правовой сфере вызывают много вопросов. Такое мнение высказал эксперт КС НКО, член Общественного совета при ГУ МЧС России по Республике Карелия, полковник полиции в отставке Вадим Измайлов.

– Для всех очевидно, что интернет-торговля наркотиками прочно удерживает свой сектор наркорынка и имеет все перспективы для развития, – рассказал Измайлов. – Развитию способствует то, что форма предложения наркотиков на интернет-площадках является по существу рекламой и пропагандой наркотиков.

В связи с этим, в Госдуме обсуждается введение уголовной ответственности за склонение к потреблению наркотиков, а именно, дополнение статьи 230 УК РФ пунктом об ответственности за склонение к потреблению наркотиков с использованием информационно-телекоммуникационных технологий (включая интернет). В случае причинения смерти двум и более людям наказание предполагается ужесточить до 15 лет лишения свободы.

Коротко говоря, предлагается ввести квалифицированный состав склонения, факультативным признаком объективной стороны которого будет способ совершения – через интернет. Но склонение является таковым независимо от способа информационного воздействия на потерпевшего. В действующей редакции статьи 230 УК РФ нет ограничений по способу, например, только словом или знаками. Ничто не мешает уже сейчас квалифицировать информационное воздействие с целью побудить к употреблению наркотиков через интернет как склонение. Однако, такой практики нет. Что тогда даст новая редакция закона?

Как предполагается отделить склонение от пропаганды и рекламы, которые, будучи размещенными на наркосайте, фактически тождественны? Ведь любая реклама преследует целью сформировать положительный образ товара и желание приобрести данный товар (как и всякий сайт легального интернет-магазина). Будучи тождественной по форме и содержанию, информация на данных ресурсах будет содержать признаки как рекламы, административного правонарушения, так и склонения, уголовного преступления. Законопроект уже программирует «пограничные конфликты» в данной области и пробуксовку правоприменения.

В новом проекте Кодекса об административных правонарушениях предлагается повысить размер административного штрафа по ст. 6.13 КоАП РФ (реклама наркотиков). Однако, сравнение количества выявленных правонарушений по статье 6.13 КоАП РФ с количеством интернет-ресурсов пронаркотического содержания, говорит о том, что остро стоит проблема их выявления и закрытия. Какой эффект от ужесточения наказания, когда правонарушения просто не успевают выявлять?

В соответствии с докладом Государственного антинаркотического комитета о наркоситуации в Российской Федерации в 2019 году в общей сложности в соответствии со статьей 15.1 Федерального закона от 27.06.2006 №149 – ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» Роскомнадзором в Единый реестр доменных имен, указателей страниц сайтов и сетевых адресов, позволяющих идентифицировать сайты в интернете, содержащие информацию, распространение которой в РФ запрещено, внесено 21 715 интернет-страниц (или доменных имен интернет-сайтов). В 2019 году МВД России рассмотрено 40 611 электронных обращений, по которым принято свыше 22,7 тыс. экспертных решений об ограничении доступа к интернет-ресурсам.

На основании 756 решений судов о признании информации запрещенной к распространению на территории РФ в Единый реестр внесено более 893 интернет-ресурсов, содержащих информацию о пропаганде наркотиков. В настоящее время блокируется доступ к 15127 интернет-ресурсам.

А в судах Российской Федерации в 2019 году рассмотрены всего 457 дел об административных правонарушениях, связанных с рекламой и пропагандой наркотиков. И не все они связаны с рекламой через интернет. То есть правовая машина не в состоянии реагировать на этот вал рекламы, но есть уверенность, что, расценив это как склонение, реакция станет неотвратимой?

Как будет происходить отделение рекламы от склонения? Представляет чисто академический интерес, почему демонстрация фильма «Волк с Уолл Стрит» в кинотеатре не образует состава какого-либо правонарушения, а размещение его в интернете будет криминализовано? Фильм является откровенной пропагандой наркотиков и содержит сцены склонений к их употреблению, пронаркотический контент этой картины остается неизменным независимо от способа демонстрации. Кстати, а как можно одной рукой ужесточать наказание за рекламу и пропаганду наркотиков, за склонение, а другой – разрешать демонстрацию фильмов наподобие «Волк с Уолл Стрит» или «Криминальное чтиво»?

Еще больший вопрос, как будет осуществляться уголовное преследование тех, кто создает наркоконтент, находясь за рубежом? А если российский пользователь «склонился» к потреблению наркотиками, посетив страницу интернет-магазина, действующего за рубежом? Будет ли склонением ссылка или смс-сообщение со ссылкой с предложением посетить страничку наркомагазина?

Один из депутатов Госдумы от ЛДПР в ходе рассмотрения нижней палатой парламента законопроекта о штрафах до 1,5 млн руб. за пропаганду наркотиков в интернете предложил создавать сайты-клоны для продажи наркотиков с целью раскрытия покупателей.

МВД России располагает всеми возможностями для выявления потребителей, которые приобретают наркотики на сайтах настоящих магазинов. Какое преимущество создает ловля потребителей на фейковых ресурсах? Что авторы инициативы намерены делать с выявленными потребителями, число которых наверняка составит десятки или сотни тысяч? Состав какого правонарушения образует посещение страницы фейкового наркомагазина? В одном законопроекте депутаты предлагают создавать фейковые сайты с самым настоящим наркоконтентом, а в другом намерены установить уголовную ответственность за склонение к употреблению наркотиков и увеличить штрафы за пропаганду наркотиков.

Где гарантия, что у администраторов фейкового магазина, создавать который, наверняка поручат полиции, не возникнет соблазн продавать несуществующие наркотики за настоящие деньги? Где гарантия, что фейковый магазин не будет рекламой настоящего (например, будет идентичен по виду, по всем свойствам) и не будет служить цели «раскрутки» интернет-торговли под контролем заинтересованных должностных лиц?

Едва ли полиция «обрадуется» обязанности выявить вышеуказанные «преступления»: закономерно возрастет ведомственное давление на полицейские структуры без видимого реального результата.

Если задачи «выявлять» поставлены, то система начнет ее выполнять, но отыгрываться будет на «бабушках». Реального автора наркоконтента еще надо установить, а показатели станут требовать почти сразу. Через некоторое время начнется волна обвинений полиции в фальсификациях или к избирательному подходу, появится очередной искусственно созданный повод недоверия к полиции.

Очевидно возникнет волокита по возбужденным уголовным делам из-за длительных экспертиз и мероприятий по установлению фигурантов, подлежащих привлечению к ответственности. Так как интернет-склонение и интернет-торговля в лице интернет-магазинов суть одно и тоже, то расследование уголовных дел по преступлениям, связанным со склонением, наверняка будет происходить в рамках уголовных дел в отношении ОПГ и ОПС, а это, как правило, годы разработок и расследований. Пока оперативные материалы будут реализованы, интернет-ресурс будет работать, сводя к нулю задуманный профилактический эффект.

Склонение станет т.н. «дополнительным составом» к уголовным делам по преступлениям, предусмотренным статьей 228.1 УК РФ, которая и без склонения предусматривает наказание вплоть до пожизненного лишения свободы. То есть, по замыслу законодателя, наказания в виде пожизненного лишения свободы недостаточно, а в виде 15 лет лишения свободы способно удержать от преступления? В чем превентивный смысл такого «допсостава»?

Можно предположить, что обвиняемому в организации интернет-магазина будут предлагать «взять» на себя «допсостав» в виде 230 УК РФ, мол, тебе уже все равно (особенно если он заключил соглашение о сотрудничестве со следствием), а следствию – показатель. Остается только надеяться на то, что обвинение в склонении может быть использовано в единичных случаях, когда обвинение в незаконном сбыте наркотиков по какой-то причине невозможно предъявить.

Что удручает? Нет ни одной инициативы, направленной на совершенствование механизмов прекращения доступа к наркотическому интернет-контенту. Гораздо эффективнее немедленно блокировать наркоконтент, чем мучительно расследовать уголовные дела и допускать поражение молодежи наркотиками. Хотя, принятие мер по немедленной блокировке интернет-магазинов сильно ударит по механизму выявления преступлений в составе ОПГ и ОПС, что не вызовет восторга у сотрудников полиции, у которых есть свои наработанные способы документирования таких преступлений, сложилась определенная следственно-судебная практика и практика прокурорского надзора. Все придется кардинально менять. Обязательно перестроится и наркоторговля.

Единственными «выгодоприобретателями» этих законов станут… ученые-правоведы! Это «клондайк» для научно-исследовательской работы, написания диссертаций по темам уголовно-правовые или криминалистические характеристики склонения к потреблению наркотиков в интернете, научных исследований в экспертной деятельности и т.д.

Подводя итог, можно предположить, что не стоит ждать какого-то прорыва в улучшении наркоситуации от таких законопроектов, пар изначально направлен в свисток. Эти запоздалые инициативы скрывают провалы в сфере первичной профилактики наркопотребления и в информационной политике, в использовании информационно-телекоммуникационных технологий.

Законодателю следовало бы руководствоваться философским методом, «бритвой Оккама»: не приумножай сущности. В варианте русской народной пословицы: не городи огород. Прежде чем принимать данные предложения надо найти ответы на все поставленные вопросы.

В то же время возможно стоило бы дополнить часть 2 статьи 228.1 УК РФ (незаконный сбыт наркотиков) пунктом «в» в изложении «совершенное с использованием рекламы и пропаганды наркотических средств и психотропных веществ или их аналогов» (ибо реклама в бумажных буклетах или смс-сообщениями факт истории, которая может повториться).